Сегодня наши бывшие идеологи чуть ли не с гордостью заявляют, что в России нет никакой идеологии, и никакая идеология нам не нужна. Правда, теперь они называют себя иначе – политтехнологи. За хорошие деньги, покопавшись в истории, эти люди готовы найти оправдание любой политике и любому политику. Политологи-политтехнологи, обслуживающие власть, могут предложить какую угодно идеологию, лишь бы им за это заплатили.
Сегодня на место советской утопии пришла постсоветская антиутопия. Там, где когда-то была идеология, теперь мертвящая пустота. Преданные марксисты-ленинцы растащили страну, прихватив «золото партии» и позабыв о верности марксистско-ленинской идеологии.
Но природа не терпит пустоты. Bместо государственной идеологии появилось множество учений, предлагающих систему ценностей, цель и смысл жизни.
Нужна ли нам идеология? И если нужна, то какая?
Должна ли быть идеология государственной, или той, которую принимают добровольно, без насилия со стороны государства?
Есть три возможных объяснения, почему в современной России нет государственной идеологии.
Первая причина – запрет в Конституции.
Вторая – «Слепые вожди слепых…» не знают, куда они ведут народ.
Третья – страх перед «Большим Другим» за возможное повторение коммунизма.
Мы и боимся идеологии, и понимаем, что без неё не прожить.
Идеология нужна как объяснение (или оправдание) существующего общественного порядка.
Официально у нас нет идеологии; но идеология у нас есть – она в нашем подсознании, в нашем менталитете.
Даже когда отрицают идеологию, само это отрицание свидетельствует о наличии того, что признать не хотят. Разоблачение идеологии и есть идеология.
Идеологию определяют как систему политических, правовых, религиозных, философских взглядов на социальную действительность, общество и отношения людей между собой.
Согласно статье 13 Конституции РФ в Российской Федерации признаётся идеологическое многообразие, и никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.
Особенность идеологии состоит в том, что она непосредственно связана с практической деятельностью людей и направлена на утверждение, изменение либо преобразование существующих в обществе порядков и отношений.
Раньше у нас была марксистско-ленинская идеология. Надо признать, она была достаточно стройной и убедительной. Слабым звеном её была человеческая психология. Именно это позволяло недобросовестным политикам манипулировать учением ради обмана и управления людьми. Нас долгое время дурили, выдавая желаемое за действительное.
Помню, как нам внушали: «марксистко-ленинское учение всесильно, потому что оно верно».
Сегодня государство не может навязывать гражданам какую-либо идеологию в качестве общеобязательной, которую они должны под страхом уголовного и иного наказания разделять, изучать и пропагандировать.
Граждане России вправе придерживаться той или иной идеологии, принимать активные меры по её реализации в жизнь. Но такой выбор делается ими добровольно и осознанно.
Термин «идеология» был введён во Франции в конце XVIII века А.Дестютом де Траси, который видел в идеологии систему знаний первооснов морали, политики и права. Наполеон отверг предложенное ему учение об идеологии, и о ней надолго забыли. Возродил понятие идеологии Карл Маркс. Он представил её как надстройку, зависящую от базиса производственных отношений; в идеологии выражались интересы определённого класса, навязывающего свои интересы всему обществу.
Функции идеологии следующие:
1\ Идентификация личности и общества – кто мы, зачем мы, куда идём, чем отличаемся от других.
2\ Защитная – определяет своих и чужих, отделяет друзей от врагов.
3\ Ориентирующая – как мы должны развиваться и в каком направлении.
Идеология – не наука, а система представлений и оценок происходящего в обществе.
Обычно идеология создаётся группой людей; хотя теоретически один человек может разработать идеологию и придерживаться её.
Идеология объясняет человеку, как ему себя вести в данном обществе и как оно устроено.
В каждом обществе ощущается настоятельная необходимость дать нравственные ориентиры, определить что есть «добро» и «зло», создавать базу для сотрудничества людей.
У людей есть потребность в служении высокой идее.
Человеку нужен ориентир, определяющий цель и смысл жизни.
Основные современные идеологии сложились в XIX веке. Это либеральная, консервативная, фашистская и социалистическая идеологии.
Консервативные идеологии обосновывают существующий порядок и власть.
Радикальные идеологии обосновывают необходимость преобразований в обществе.
С недавней поры политики предпочитают отказываться от идеологии, называя себя прагматиками, преследующими конкретные цели.
Люди нуждаются в вере, а потому с готовностью верят тем, кто дарит им надежду на улучшение жизни в ближайшем будущем, даже если обещания эти неисполнимы и абсолютно нелепы.
Эрих Фромм считал идеологию способом манипулировать большими массами людей.
Недавно я посмотрел фильм «Киногид извращенца. Идеология». Известный культуролог и социальный философ Славой Жижек анализирует явление идеологии, доказывая, что как бы мы от неё не отказывались, мы внутри идеологии.
По Жижеку идеология это непрозрачная система идей. Непрозрачная в том смысле, что даже если на словах она утверждает свободу, то на практике оправдывает подавление, эксплуатацию. В этом смысле мы сейчас живём в идеологии больше, чем когда-либо.
Главная мысль философа состоит в том, что мы бежим от тяжёлой реальности в фантазии, а не вытерпев фантазий, снова бежим в реальность.
Функция идеологии, по Жижеку, состоит не в том, чтобы предложить нам способ ускользнуть от действительности, а в том, чтобы представить саму социальную действительность как укрытие от некой травматической, реальной сущности.
Господствующую сегодня идеологию Жижек называет гедонистическим цинизмом. Её сущность проста: не верьте в великие идеи, наслаждайтесь жизнью, будьте внимательны к себе. Жизнь при этом - это ваши собственные удовольствия, деньги, сила, предпочтения.
«Людей нужно заставлять быть свободными, – считает Жижек. – Людям не нужна ни свобода, ни правда. Знаете, что им нужно? Им нужно явное наличие суперэго. При понятном стремлении делать всё по-своему людям нужен кто-то, кто будет говорить им, что именно им нужно делать… Оказавшись без указующего голоса, люди приходят в замешательство и не знают, что делать со своей свободой воли».
«Для меня идеология - не просто система идей. Идеология для меня, на самом элементарном уровне, - это что-то интимное, спонтанное, она - в том, как вы ощущаете окружающий вас мир, как вы организуете свою жизнь, в чём вы видите её смысл. Поэтому я считаю, что сегодня мир идеологизирован более, чем когда-либо раньше».
«Я верю, что мы можем освободиться от идеологии, открыто признав и продекларировав не только её существование, но и своё место под её гнётом. Дело в том, что мы не должны забывать: природа любой идеологии такова, что та может действовать только подспудно. Никогда - напрямую. Стоит провозгласить идеологию, её истинный смысл и цели, как ты уже подрываешь её силу. Об этом много писала Джудит Батлер - подлинное подавление возможно только при соблюдении видимости всеобщей свободы».
«Здравый смысл подсказывает, что идеология это то, что затрудняет, усложняет, размывает правильное понимание вещей. Идеология должна быть очками, искажающими то, что мы видим. А критика идеологии должна делать противоположное: вы снимаете очки, чтобы увидеть наконец истинное положение вещей».
«Многие не хотят надевать очки идеологии, чтобы не знать той правды, что мы не задумываясь живём в мире лжи, и что очки заставят увидеть правду, которая может причинить много боли, разбить многие ваши иллюзии».
«Капитализму присущи не только модернизация, но и социальные конфликты. Чтобы объяснить их, надо выдумать идеологию, объясняющую природу этих конфликтов, проще говоря, найти «врага», который виновен во всех наших бедах».
Фашисты нашли такого «врага» в евреях, списав на них все беды, коммунисты – в империалистах.
Человек – существо программируемое. Не замечая на собственном носу очки наших представлений, нам кажется, что мир таков, каким мы его воспринимаем. На самом же деле, мы видим мир таким, каким мы его запрограммированы видеть.
Чтобы управлять массами, мало держать в страхе тело, необходимо ещё завладеть душой. Для этого и нужна идеология, пришедшая на смену религии.
Политики принимают прагматичные решения, требуя от политологов объяснения и обоснования этих решений. Идеология нужна как оправдание политики. Цель одна – одурачить людей, отвлекая от истинной причины конфликтов.
Одни и те же люди для кого-то террористы, для других – повстанцы; с террористами нужно бороться, а повстанцам нужно помогать.
Любая идеология – это способ манипулирования массами, своего рода игра «в дурочку».
Главное захватить собственность и власть. А потом уже можно придумывать какие угодно идеологии, оправдывающие сложившийся порядок вещей. Главное – чтобы народ верил и терпел; ну или просто терпел и работал, пусть даже не веря ни во что.
Хотя политики сегодня открещиваются от какой-либо идеологии, называя себя прагматиками, на самом деле господствует идеология потребительского общества, пропагандирующая извращённое желание наслаждаться любой ценой.
Но что можно противопоставить идеологии потребления?
Капитализм экономически эффективен, но порождает социальные конфликты и несправедливость.
Или, быть может, не верны наши представления о справедливости?
При том, что проблемы выживания первичны, а идеология вторична, нельзя не признать активную роль идеологии, которая изменяет действительность.
Человеку нужна идеология, потому что он хочет знать смысл своего существования на земле.
Идеология это не только объяснение общественного устройства, но и смысла жизни человека и человечества.
Что составляет главное содержание человеческой истории?
Невозможно ответить, зачем живёт человечество, не ответив, зачем живёт человек.
«Цель человеческого развития мы всё время видим не там. Люди, начиная от индивидуальных своих ощущений до исторического сознания наций и обществ, чаще всего принимают материальное благополучие за ту цель, к которой мы идём. А мы не к этой цели идём. Наоборот. В этот страшный ХХ век нам открыт путь большого духовного возвышения…», – признавал Александр Солженицын.
Собственно для чего нужна идеология? Чтобы общество сплотилось. Любое общество сильно своей сплочённостью.
Общество не может без солидарности. Общество не может без воспитания подрастающего поколения. Общество не может без заботы о немощных и стариках.
Идеология это то, что скрепляет общество единством целей и смыслов существования.
Что первично: государство или идеология?
Одни считают, что государство формирует идеологию, другие полагают, что именно идея (идеология) определяет форму государственного устройства.
Первая известная русская идеологема – «Москва – третий Рим» – была не просто выдумана монахом Филофеем, а была ответом на общественные настроения. Потому-то она и была принята на вооружение как государственная идеология.
Вторая известная идеологема принадлежала графу Уварову: «самодержавие, православие и народность».
Сегодня опять пытаются навязать обязательное православие и народность. Кто-то призывает уже и к самодержавию…
Профессор истории и политических наук Нью-Йоркского городского университета Александр Янов в статье, посвящённой истории русской идеи, пишет:
«Ни в одной ведь великой европейской державе нет ни православия, ни самодержавия, ни тем более государственной идеологии».
«Надо было найти убедительное оправдание крепостному рабству и самодержавию в условиях, когда нигде в Европе ничего подобного уже не существовало… Что сделала в этой ситуации власть, мы знаем: обзавелась собственной идеологией, смысл которой сводился бы к тому, что Россия – не Европа».
Сторонники евразийства продвигали и продвигают свою идеологему: «Россия не Европа и не Азия, она сама по себе, государство-цивилизация». Более того, монголо-татарское иго «оказало облагораживающее влияние на построение русских понятий о государственной власти» (Михаил Шахматов); «Московское государство возникло благодаря татарскому игу» (Николай Трубецкой); «Без татарщины не было бы России» (Пётр Савицкий).
Помню, когда учился в Университете, купил только что вышедшую книгу Льва Гумилёва «Этногенез и биосфера Земли». В ней он пишет: «Русь совершенно реально могла превратиться в колонию... наши предки могли оказаться в положении угнетённой этнической массы...»
Православию будто бы грозила тогда смертельная опасность со стороны западного «латинства», от которой и спасли монголы.
Быть может, всё дело в том, что монголы терпимо относились к православию на Руси, в то время как латины навязывали свою католическую веру.
«Обращающиеся в латинство подвержены гибели духовной», – восклицал евразиец Пётр Савицкий.
Монголы превратились вдруг из варваров, разоривших Русь, в её ангелов-хранителей.
Историк Н.М.Карамзин видел в монголо-татарском иге «благо, которым обернулось несчастье». И даже то, что «Москва обязана своим величием хану».
Но ещё Карл Маркс признавал: «Колыбелью Московии была не грубая доблесть норманской эпохи, а кровавая трясина монгольского рабства».
Князь Владимир, крестивший Русь, отверг ислам и выбрал в качестве государственной идеологии православие – чтобы быть ближе к Европе. Инакомыслящих язычников стали преследовать, топить и сжигать.
Константин Аксаков писал: «всё зло от угнетательной системы нашего правительства, оно вмешалось в нравственную жизнь народа и перешло, таким образом, в душевредный деспотизм».
Святому Александру Невскому, одержавшему победу над немецкими рыцарями, не раз пришлось вместе с татарами топить в крови народные восстания против Орды; подавлял он и народное восстание во Пскове. Александр Невский униженно выпрашивал у хана ярлык на великое княжение и приучал народ к покорности чужеземной власти монголов, которая казалась лучше, чем пустые надежды на помощь Запада.
Пойдёт ли Россия (как и всегда) вслед за Европой, или будет опять претендовать на звание оригинальной цивилизации?
Лидер нынешних евразийцев Александр Дугин предлагает искать союзников не на Западе, а на Востоке.
Более того, профессор А.Г.Дугин предлагает перенимать опыт древних греков, и строить общество, как учил философ Платон.
2,5 тысячи лет назад Платон в трактате «Законы» и «Государство» говорил о принципах построения идеального общества. Эти идеи использовали большевики, пытаясь построить справедливое общество.
Идеи, согласно Платону, первичны, они предшествуют любым вещам.
Но вечны только те идеи, которые созвучны мыслям и чувствам людей живущих. Ведь если они находят отклик в душах миллионов, значит, что-то в этих идеях есть. А кто угадает, что сокрыто в душах миллионов, тот и поведёт их за собой.
Проблема оказывается не в общественном устройстве, а в натуре человека: в нём борются жажда свободы и жажда денег, желания тела и требования духа, вера и страх, смерть и жизнь.
Многие люди уже поняли, что за идеологией либерализма скрывается господство транснациональных корпораций.
Сегодня государство строится как объединенная корпорация, состоящая из множества отдельных частных и госкорпораций. Но какая идея объединяет их в единое целое?
Если есть идея, как правило, появляется идеология обоснования этой идеи.
Когда у людей появляется выраженная потребность в обосновании или объяснении порядка вещей, тогда и появляются идеологии.
Идеология не столько объяснение, сколько оправдание первичной идеи.
При этом любое идеологическое учение всего лишь предположение.
Условно можно выделить следующее виды идеологий:
1\ идеология «Час Быка» – идеология оправдания реальности;
2\ идеология «Капитала» – идеология восстания против реальности;
3\ идеология «Матрица» – идеология как иллюзия реальности.
В романе Ивана Ефремова «Час Быка» высокоразвитые земляне хотят передать свой опыт и свою идеологию жителям менее развитой планеты, но те отказываются.
Возникает чувство: либо мы ещё не доросли до высот мудрости, либо наша цивилизация движется по кругу.
Когда я учился на юридическом факультете, то работал в НИИ комплексных социальных исследований в лаборатории проблем молодёжи, где проводили исследования и выдумывали различные идеологические программы, как, например, «научно-практическая программа коммунистического воспитания студентов университета».
Я занимался изучением неформальных молодёжных групп и отклоняющимся поведением молодёжи. Выступал с докладами в Высшей комсомольской школе, институте Генеральной прокуратуры, бывал в ЦК ВЛКСМ, в ЦК КПСС, и в Академии общественных наук при ЦК КПСС.
Можно спорить, плоха или хороша была марксистско-ленинская идеология. Но сегодня молодое поколение растёт не только без идеологии, но и без представлений о добре и зле. Многие предпочитают быть бессовестно богатыми, нежели бедными, но честными. Насилие для многих стало универсальным средством разрешения конфликтов.
Какие ценности исповедует новая Россия? Богатство любой ценой?
Капиталистическая идеология личного преуспевания, когда «каждый за себя», противоречит РУССКОЙ ИДЕЕ – спастись можно только вместе! А иначе в нашей «ледяной пустыне» и не выжить!
В НИИ комплексных социальных исследований я работал вместе с Юлией Свенцицкой – дочерью профессора Свенцицкого А.Л., возглавлявшего кафедру социальной психологии ЛГУ. Недавно на конференции в БИЭПП я вновь увидел А.Л.Свенцицкого, не удержался и задал ему вопрос: нужна ли сегодня людям идеология, способная руководить их жизнью, и возможно ли вообще жить без идеи?
Не является ли всякая идеология насилием над духовной жизнью индивида, который должен сам найти свой путь к истине?
«Истина должна быть прожита, а не преподана!» – утверждал Герман Гессе.
Всякая идеология, нарушающая естественные законы природы обрекает человечество на вырождение.
И если марксистско-ленинская идеология не выжила, значит что-то было в ней не правильно.
Может быть, и не верны наши ценности, и мировоззрение наше неадекватно?
Почему коммунистический Китай успешно развивается, а мы …?
Или правы китайцы-конфуцианцы: «неважно, какого цвета кошка, главное, чтобы она ловила мышей»; «пусть распускается сто цветов»…
Задача идеологии состоит в примирении сознания с действительностью. Действительность же во многом такова, как мы её воспринимаем; и часто зависит от нашего настроения. На уровне квантовой физики так работает «принцип наблюдателя»: наше настроение может повлиять на реальность.
Если мы говорим об идеологии, то подразумевается, что должны вести речь об идеях, а значит, о сфере идеального. А сфера идеального предполагает наличие нечто вне материального, пусть даже и во взаимосвязи с ним.
В мире по сути всего две Идеи:
1\ первая идея – мир был сотворён Богом и надо жить по божественным законам, любить ближних и помогать слабым.
2\ вторая идея – наш мир есть результат долгой эволюции, и жить надо по природным законам естественного отбора (Дарвина), где выживает сильнейший, а слабый погибает, где каждый за себя и выживать надо любой ценой.
Материалистическая концепция (Дарвина) утверждает самостоятельность человека по отношению к материи. Концепция сотворения мира (креационизм) признаёт наличие некой вечной субстанции, которую называет Богом. Материализм называет её материей. Разница в словах и в оценке роли этой субстанции в жизни человека и человечества.
Идеи лишь обслуживают поведение человека или формируют его?
Не буду поднимать основной вопрос философии о первичности духовного или материального. Замечу только, что согласно природным законам, выживает сильнейший. Однако идеальное иногда оказывается сильнее материального. При равном (а иногда и неравном) военном потенциале, победить может тот, в чьей армии сильнее боевой дух – совершенно идеальная субстанция, оказывающая, тем не менее, решающее влияние на исход сражения.
Если жить по Дарвину, то своя жизнь дороже всего, кроме неё ничего нет, и всякие идеи, вера – бред; идеология природе лишняя. Единственный смысл жизни – наслаждаться. Ведь жизнь – «это миг, между прошлым и будущим».
Но если жизнь даётся только раз и она единственная реальность, то это оправдывает любую подлость, любое преступление, совершённое ради сохранения своей жизни.
По Дарвину всякого рода идеологии являются просто обманом одних ради процветания других. Эгоизм здесь оправдан: жри других, чтобы выжить самому. Ведь главная цель – выжить любой ценой и продлить свой род ради эволюции вида.
По Дарвину главная цель – оставить после себя хорошее потомство. Но если жизнь всё равно закончится смертью, погаснет Солнце, замёрзнет Земля, то какой прок от всех наших достижений. Тогда жизнь бессмысленна!
Если мы живём «по-дарвину», где побеждает сильнейший, мы признаём власть Силы.
Либо жить по закону Силы ради собственного эгоизма ни во что не веря, либо жить по закону Любви, ради других, веря в то, что жизнь смертью не кончается.
Жить «по-дарвину» означает признать отсутствие жизни после смерти.
А если признавать бессмертие, это означает жить «по-божески».
Если жить не «по-дарвину», а «по-божески», то жизнь смертью не заканчивается, и всех нас ждёт бессмертие, каждому свой ад или рай. Тогда жизнь имеет цель и смысл – и он в Любви!
Жить «по-божески» означает признавать силу Любви.
Всякая идеология и культура базируются на идее смерти или на её отрицании.
Если материальное – символ конечности и смерти, то идеальное – символ бессмертия.
Именно смерть – критерий истины.
Отрицание бессмертия приводит к идеологии безответственного наслаждения жизнью.
Общество потребления вытесняет смерть из жизни, чтобы она не мешала наслаждаться.
Тот, кто не признаёт бессмертия, ограничивает своё мировоззрение шорами единственной жизни.
Если биологический закон требует выживать, причём любой ценой, то духовный закон предлагает благородно жертвовать собой ради других.
Но если жизнь даётся только раз и бессмертия не существует, то стоит ли жертвовать своей жизнью во имя чего-либо?
Заслуживает ли какая-нибудь идея, чтобы отдать ради неё жизнь?
Что важнее: жизнь или идея?
Одни считают, что человек живёт так, как требует от него культура. Другие, что природа сильнее культуры.
Идеология и культура – это система иллюзий, оправдывающих определённое статус-кво, система, за которой люди прячутся от разрушающей правды.
Истинное мужество состоит в том, чтобы знать всю правду жизни и продолжать жить.
Однако многие люди не в силах признать некоторых истин: например, что побеждает сильнейший, что миром правит Её Величество Ложь, что мораль – выдумка для слабаков, а жизнь – это катастрофа.
Жизнь жестокая вещь: либо приспосабливайся, либо умри!
Чтобы выжить, есть два пути: либо убивать, либо примириться. Но всё равно побеждает сильнейший. Короче: или жрать другого против своей совести, или быть съеденным самому?
Но если всё подчинено выживанию, то зачем человеку жалость и сострадание? В борьбе за место под солнцем они вроде бы не нужны.
Жизнь требует быть сильным или быть добрым?
Люди живут по тем же законам природы, что и животные: слабый умирает, сильный выживает, выносливый приспосабливается.
В человеческом сообществе действуют те же законы джунглей, как и среди диких зверей: господствует право силы, выживает сильнейший, и сильнейший всегда прав.
За всеми ухищрениями и ложью скрывается чисто животная борьба за существование.
Люди живут инстинктами. Все хотят сделать человека лучше, а он не может, не может! В реальности правят другие законы. Право силы - вот реальное право. Развязавшие войну так называемые цивилизованные нации наплевали на ими же установленные законы, а про божественные даже не вспоминают; они убивают, потому что им это выгодно. Побеждает не разум, а грубая сила!
В мире господствует Сила, а правит Её Величество Ложь!
«Или мы, или они» – таков закон! Слабых побеждают, а часто и уничтожают!
Силой пытаются запугать и добиться подчинения. Будешь слабым – тотчас сожрут.
Инстинкты сильнее условностей. Природа сильнее культуры!
С одной стороны, наличествует жестокая борьба за существование, со всей подлостью, беспринципностью, аморализмом.
С другой стороны, откуда в нас идея справедливости, утопии типа «город Солнца», идея царства Божия на Земле?
Ведь всякая идея есть отражение нашего существования.
Или идея есть нечто провиденциальное?
Большинство живут по принципу «после нас хоть потоп»; дави другого, чтобы выжить самому; бей первым, чтобы не быть избитым; сильнейший всегда прав!
Главное – занять место (должность), а потом можно давить всех неугодных и более талантливых по принципу «я начальник – ты дурак».
Важнее всего захватить собственность и власть. А потом уже можно придумывать какие угодно идеологии, оправдывающие сложившийся порядок вещей. В конце концов, наймут «яйцеголовых», они придумают любую идеологию.
Захватившие власть и к ним присосавшиеся, те, кто наверху, говорят, что хотят построить счастливую жизнь для всех, а на деле строят рай для себя. Но чтобы успокоить тех, кто оказался внизу, создаётся идеология оправдания существующего положения вещей, объяснения и уверения, что «всё будет хорошо».
«Крысоловы» от идеологии считают себя самыми умными и хитрыми, полагая, что их хитрости не видны, и они могут дурачить всех остальных. Они убеждают, что политический обман необходим для поддержания иллюзии стабильности; что сытые люди готовы оправдать любую власть, тогда как голодные недовольны всем; что народу не нужна свобода, народу нужен покой.
Если в 1972 году население планеты составляло 3,5 миллиарда человек, то за последние 40 лет численность возросла ещё на 3,5 миллиарда человек, то есть столько же, сколько существовало людей за всю историю человечества. К 2015 году население Земли составит 10 млрд.человека. Для удовлетворения всё возрастающих потребностей человечеству к 2030 году понадобится вдвое больше того, что может дать Земля.
Экономические и глобальные проблемы требуют осмысления и действия. Чтобы оправдать решительные действия, выдумывается идеология.
В штате Джорджия (США) есть монумент «Направляющие камни», чем-то напоминающий знаменитый Стоунхендж (Англия). В камне выгравирована идеология нового мира. В частности, там написано, что население Земли никогда не должно превышать 500 миллионов человек.
Для кого-то это не просто идеология, а руководство к действию!
Система развивается быстрее, чем мы способны осмыслить это изменение.
Сегодняшняя технологическая революция требует гуманитарной революции завтра. Или технические достижения будут использованы для освобождения человека, или для установления новой тотальной диктатуры.
История повторяется: экономический кризис капитализма неизбежно ведёт к развязыванию войны.
Война цивилизаций это всегда конфликт идеологий!
Виновата потребительская экономика, которая загоняет человека в тупик раздуваемой жаждой потребления. Никто не хочет отказываться от удовлетворения своих потребностей, никто не хочет делиться по справедливости.
Всё это следствие духовного кризиса, доминирование материального потребления над духовным производством. Даже экономисты признают: нынешний экономический кризис капитализма вызван людской жадностью – одним из семи смертных грехов.
Спасти может только добровольное самоограничение. Поскольку насильственное ограничение потребностей и снижение жизненного уровня приведёт к социальному взрыву.
Потребительская экономика предложила идеологию потребительского общества. Изменится экономика, изменится и идеология. В свою очередь, идея изменить экономику приведёт к созданию идеологии экономических изменений в обществе.
Пора менять потребительскую экономику. А для этого нужно изменить мировоззрение и систему ценностей. Необходима идеология материального самоограничения и духовного преображения. Иначе человечество просто не выживет.
Необходимо смещение доминанты с материального потребления на духовное совершенствование.
Но поскольку бытие формирует сознание, нужен мировоззренческий переворот, чтобы изменилась экономика. Если человечество этого не сделает, оно погибнет!
В чём же смысл этой бесконечной Мистерии?
Бороться за выживание любой ценой или жертвовать собой ради любви к ближнему?
Люди хотят жить. Глупо требовать от них самопожертвования.
Однако даже самый отъявленный эгоист вынужден думать не только о себе, но и о других, потому что все связаны, и от этих других зависит его собственное благополучие.
Быть может, наряду с инстинктом самосохранения в человеке есть и инстинкт самопожертвования, и так называемый «ген нравственности»?
Мир во многом таков, каким мы его воспринимаем. Всё зависит от нашего мировоззрения и настроения. Жизненные проблемы можно решать путём войны или путём любви (либо конфликтовать, либо сотрудничать).
Будет в сердце любовь – увидишь любовь.
Имея в сердце ненависть, не создашь мир любви. Поэтому «если хочешь изменить мир, начни с себя».
Что может удержать человечество от самоуничтожения? Только любовь. Она - необходимость. Внутренняя необходимость! А возможно и внешняя. Мы сконструированы для любви. Любовь – жизненная потребность. Без любви человечество обречено на самоуничтожение. ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ»
(из моего романа-быль «Странник»(мистерия) на сайте Новая Русская Литература
Поздравляю всех с праздником – с Днём России!
Без претензии на идеологию, моя идея проста; вся суть её в трёх словах – ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!
А по Вашему мнению, КАКОВА ИДЕОЛОГИЯ НАШЕГО ВРЕМЕНИ?
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература –
В статье 13 Конституции Российской Федерации зафиксировано: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». Из этого положения выводится утверждение о том, что Российское государство не имеет и не может иметь своей идеологии. Но тогда все разговоры об антиэкстремистской, антикризисной, иных формах государственной идеологии, об усилении идеологического противодействия деструктивным идеологиям не более чем заблуждение и самообман. Из конституционного запрета государственной идеологии иногда выводится и отрицание возможности и целесообразности выработки общенациональной идеи для России. Но давайте зададимся вопросом: действительно ли Российское государство изначально обречено на безыдейное существование или же этот запрет на государственную идеологию не более чем «мудрствование от лукавого»?
Что же такое идеология?
В основе понятия «идеология» лежит греческое слово «идея», которое буквально переводится как «то, что видно», «видимое» и с древнейших времен используется для обозначения образа, мысли, представления, намерения, плана. Логос же переводится как слово, речь, понятие. Таким образом, этимологический смысл идеологии состоит в ее понимании как учения об образах, представлениях, намерениях на будущее. Но все слова, обозначающие общественные явления, имеют изменчивый, незавершенный характер; их содержание зависит от конкретно-исторических обстоятельств, социальных, политических, методологических и иных установок. Ясно, что и этимология слова «идеология» не передает современного его понимания.
Дестют де Траси, который и ввел в начале XIX века в научный оборот термин «идеология», использовал его для обозначения науки, предметом которой должны стать всеобщие законы образования идей, их трансформация, влияние на жизнь отдельных социальных групп, классов, сословий. По его замыслу, идеология должна была вытеснить философию с ее места королевы всех наук и сыграть главную интегрирующую роль в объединении всего социального познания.
К.Маркс считал идеологию извращенным, ложным сознанием, выражающим интересы определенного класса, которые выдаются за общественные интересы. По логике Маркса, экономические отношения как базисные общественные отношения формируют социальные позиции, которые получают свое выражение в виде установок, целей, интересов и систематизируются в идеологии. Идеология приближается к статусу «научной» лишь в той мере, в какой она способна выражать максимально «общий» общественный интерес. Этой же традиции отдали дань и некоторые теоретики II Интернационала и их оппоненты. В результате во второй половине XIХ века понятие «идеология» преимущественно употребляется для характеристики неистинного мировоззрения, предназначенного для обмана ради политических и иных интересов.
Попытки соединить в органическое целое науку и идеологию, причем не любую идеологию, а именно марксизм, были предприняты Г.Плехановым, Ф.Мерингом, Р.Люксембург, которые рассматривали марксизм как науку и одновременно как идеологию пролетариата. В.Ленин выдвинул концепцию научной идеологии, оказавшуюся весьма плодотворной в достижении той политической цели, которую ставили перед собой большевики, - захват политической власти. Он считал, что субъективные интересы пролетариата не только могут, но и выражают объективные интересы всего общества. Идеологию стали рассматривать как инструмент политики и орудие управления массами.
В XX веке понятие идеологии стало столь значимым, что его не могли обойти вниманием последователи самых различных политических направлений. Первым этот момент оценил классик теории идеологии К.Манхейм в работе «Диагноз нашего времени», который писал: «Одно время казалось, что выявление идеологического аспекта в мышлении противника является исключительной привилегией борющегося пролетариата… Поэтому... понятие идеологии связывали прежде всего с марксистско-пролетарской системой мышления, более того, даже отождествляли с ней»; но «проблема идеологии носит слишком общий и принципиальный характер, чтобы она могла длительное время оставаться привилегией одной партии». По Манхейму, идеология – это хотя и совокупность искаженного знания о действительности, но имеющего целью сохранить существующий порядок вещей.
В идеологии как системе ориентиров, целей и программ социальной деятельности осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, осмысливаются многообразные социальные проблемы и конфликты. Идеология выполняет вполне определенные функции, вырабатывая соответствующие интересам конкретных классов, социальных групп типы мышления и поведения, программы социального действия. То есть идеология, будучи отражением общественного бытия в сознании людей, в свою очередь активно воздействует на развитие общества, способствуя или препятствуя ему.
Идеологии существуют в различных формах политических, правовых, этических, религиозных, философских взглядов. Они бывают революционными или реакционными, прогрессивными или консервативными, либеральными или радикальными, религиозными или светскими, интернационалистическими или националистическими. Конкретная идеология может включать в себя различные формы знаний и сочетать различные характеристики. Так, к примеру, идеология восходящей буржуазии XVII-XVIII веков была прогрессивной, либеральной, революционной, интернационалистической, светской.
В обществе, разделенном на противоположные классы, сословия, слои, состоящем из различных конфессиональных сообществ и исторических форм общностей людей, неизбежно возникновение различных идеологий, защищающих и выражающих их интересы. Наличие в обществе нескольких идеологий приводит к их борьбе, которая имеет социальное значение, ибо выражает противоположность интересов больших групп людей. Противостояние идеологий осуществляется не только внутри конкретного общества, но и на международной арене. Любая идеология пытается занять доминирующее положение. Потому ослабление одной идеологии всегда есть усиление другой идеологии.
Россия в плену утопии «деидеологизации»
Острое идеологическое противостояние между либерализмом, коммунизмом и национал-социализмом было характерно первой половине XX века. Но уже к середине 60-х годов на Западе формируется негативное отношение к идеологии вообще, что было связано с осмыслением обществ, функционировавших по типу социальных машин (нацистская Германия, СССР периода культа личности), где жизнедеятельность людей подгонялась под идеологические стандарты. В ходу тогда была концепция «деидеологизации» (Д.Белл и др.), согласно которой индустриальные страны Запада сталкиваются с проблемами, требующими «технических решений», а не идеологических. А потому социальная роль идеологии должна сойти на нет.
Социальный запрос на деидеологизацию сознания вылился в движение «контркультуры» конца 60-х годов, когда идеология стала трактоваться как вид борьбы за утверждение тех или иных идеалов. Акцент в изучении идеологии сместился к ее иррациональным аспектам. В борьбе против социалистического мира стали широко использоваться утверждения об иррациональности, мифологическом характере всякой идеологии. Одновременно заявила о себе и тенденция к «реидеологизации», что больше отвечало устремлениям Запада разрушить социалистический мир изнутри. Социальная утопия деидеологизации проникла и в Россию. В конце 80-х – начале 90-х годов популярным стал тезис: «Долой идеологию!».
С крушением мировой системы социализма и распадом СССР западными мыслителями (Ф.Фукуяма и др.) был возрожден старый социальный миф о «конце истории», протаскивающий идею начала новой эпохи, эпохи, где нет места идеологиям, их борьбе. История как противостояние индивидуалистических обществ, основанных на либеральных и демократических ценностях, и коллективистических обществ, основанных на коммунистических или же национал-социалистических ценностях, завершилась. Настала эпоха торжества либерализма как идеологии и как социальной практики. Банкротство коммунистической идеологии и утверждение либеральных ценностей в постсоветской России прозападно настроенными политиками были представлены как деидеологизация общественного сознания и отказ государства от какой бы то ни было идеологии.
Разработчики Основного Закона новой России оказались в плену пагубных социальных утопий «деидеологизации» и «конца истории», что нашло свое выражение в конституционном закреплении отказа от государственной идеологии. Сегодня мы на примере России видим, что государство без идеологии (как программы действий, совокупности ориентиров и целей) не может полноценно функционировать. Идеология в тех или иных модификациях уже на обыденном уровне сознания существует в психике человека всегда, обеспечивая определенный уровень сохранения основных структур общества и схем жизнедеятельности людей. Косвенным осознанием этого является и то, что с конца 90-годов в России все чаще провозглашается тезис: «Да здравствует новая идеология России!». Однако поиск новой идеологии для России осознается пока только как проблема поиска и развития наиболее оптимальных форм сочетания и сосуществования разных идеологий. Чаще всего в качестве таких идеологий называются либеральная, религиозная и коммунистическая идеологии.
По моему мнению, здесь смешиваются две разные проблемы, а именно, наличие у России государственной идеологии и возможность разработки общенациональной идеи.
Идеология у Российского государства есть, и ее название - консервативный либерализм. И мы сейчас попытаемся обосновать это утверждение. Но начнем с общей характеристики либерализма как идеологии и социальной практики.
Что такое либерализм?
Либерализм – это идейное течение, истоки которого восходят к эпохе буржуазных революций и в основе которого лежит убеждение в необходимости реформирования общества с целью более полной реализации индивидуальных ценностей. Основные ценности либерализма этого периода: права и свободы личности, демократическое устройство государства, верховенство закона, нерелигиозная нравственность и пр., которые истолковываются как средства достижения индивидуальной свободы. В либерализме, таким образом, на первый план выдвигается отдельный человек, а ценность общественных групп или учреждений измеряется исключительно тем, в какой мере они защищают права и интересы личности.
Либерализм различает политическую и гражданскую свободу личности. Политическая свобода как гарантия права гражданина участвовать в управлении государством является необходимым и единственно действенным дополнением гражданской свободы. Без политической свободы гражданская свобода хрупка и ненадежна. Гражданская свобода - это те основные права личности, на признании которых базируется сама возможность гражданского общества. Основные гарантии свободы личности либерализм усматривает в частной собственности и правовом государстве. А это позволяет судить о либерализме как об идеологии, выражающей и защищающей интересы тех слоев общества, которые состоят из частных собственников, то есть как о буржуазной идеологии.
Либерализм является не только идеологией, но и определенной социальной практикой. Он еще в XIX веке выступал с критикой феодальной регламентации экономических отношений. Физиократы, а за ними А.Смит, активно поддерживали лозунг: «Не мешайте действовать», Дж.Локк и другие просветители внесли важный вклад в утверждение идей парламентской демократии, конституционного правления, основанного на разделении власти между исполнительными и законодательными органами, обеспечении основных прав граждан, включая свободу слова, печати, вероисповедания и т.д.
В начале ХХ века либерализм еще отстаивал общественное устройство, при котором регулирование социально-экономических отношений осуществляется спонтанно, через механизм «свободного рынка», но был вытеснен с политического олимпа социалистическими идеями, главное содержание которых составляли обобществление собственности и планирование экономической деятельности. Завоеванные либеральные свободы были объявлены новой идеологией ничего не стоящими без экономической свободы, которую должен был принести социализм. Марксистско-пролетарская идеология свела свободу личности к устранению капиталистической эксплуатации и требованию равного распределения общественного богатства.
Либерализм восстановил свой потенциал в 30-40-е годы ХХ века, когда опыт коммунистической России показал, что обещанный радикальными социалистами путь к свободе есть в действительности прямая дорога к тоталитарному коммунистическому рабству. Но постепенно и сам классический либерализм подвергся существенной перестройке, прежде всего в вопросе о социально-экономической роли государства. Возникли концепции «нового либерализма», или неолиберализма, сблизившегося с консерватизмом.
Неолиберализм вменил государству обязанность разработки и воплощения в жизнь общей стратегии экономического развития, предотвращения кризисов и стабилизации финансового положения. Была признана важность социальных и экономических прав индивидов, особая значимость выравнивания возможностей и шансов людей, особенно являющихся членами социальных групп, фактически оказавшихся в наиболее трудном положении. Неолиберализм стал учитывать гуманистические идеалы, стоящие выше механизмов рынка и конкуренции, и подчеркивать значение коллективных действий, ограничивающих сферу применения таких механизмов.
Однако и неолиберализм противопоставляет путь постепенных, шаг за шагом идущих реформ более радикальному пути социальной революции и утверждает, что революции вообще не нужны и даже неразумны в современном обществе. Но без революции не происходят переходы от коллективистического устройства общества к индивидуалистическому его устройству и наоборот. Лицемерие идеологии неолиберализма заключается в том, что для собственного утверждения он признает революционный путь, а после - отрицает его необходимость и разумность.
Идеология Российского государства
Идеологией современного Российского государства является неолиберализм, или же консервативный либерализм. Прежде чем принять или опровергнуть данное утверждение, присмотримся к основным ценностям, зафиксированным в Конституции РФ. Первая же статья Конституции объявляет Россию демократическим правовым государством с республиканской формой правления. Вторая статья провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина вменяются в обязанность государства. В последующих статьях закрепляется социальный и светский характер государства, утверждается разделение властей, равенство всех перед законом, многообразие форм собственности, многопартийность, идеологический плюрализм и т.д. Но все эти положения и есть сердцевина либеральной идеологии.
Конституционное закрепление этих ценностей лишает всякого позитивного смысла пункт 2 статьи 13: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». С таким же успехом можно было устранить из Конституции СССР 1977 года утверждения о том, что советское государство руководствуется идеями научного коммунизма, и 6 статью о руководящей и направляющей силе общества, вооруженной марксистско-ленинским учением, и заявить об отсутствии государственной идеологии в СССР.
Но важнейшие положения той конституции, в которых были закреплены ценности коммунистической идеологии, не оставляют места сомнениям по поводу государственной идеологии в СССР. Потому и непонятно, почему же современное Российское государство так упорствует в отрицании собственной идеологии?
Парадоксальность ситуации с признанием или отрицанием государственной идеологии России высвечивается даже при таком поверхностном взгляде на современные политические реалии. В декабре прошлого года в Москве прошел Х съезд партии «Единая Россия», на котором с программной речью выступил Председатель партии Владимир Путин. Всем тем, кто отрицает наличие идеологии у Российского государства, предлагаю найти хотя бы две разницы в его выступлении как лидера партии и в его же речах как Председателя Правительства России. Идеологические ориентиры и программные цели одни и те же.
Полное совпадение государственной идеологии России с идеологией партии «Единая Россия» продемонстрировал в своем выступлении и Председатель Высшего совета партии, а по совместительству и Председатель Государственной Думы РФ Борис Грызлов. Озвучивая основные целевые установки партийно-государственной идеологии перед делегатами съезда, Грызлов даже неуклюже обозначил эту идеологию следующими словами: «Мы называем свою идеологию российским консерватизмом», хотя точнее было бы назвать ее консервативным либерализмом. Он же сказал и о том, что базовый программный документ партии «должен отражать новый уровень ответственности власти» перед обществом.
Заметьте, на партийном форуме он говорил об ответственности власти, а не партии.
Другие руководители «Единой России» (они же, за редким исключением, руководители органов власти и местного самоуправления), партийные функционеры различного уровня (они же государственные чиновники) прекрасно понимают, что идеология их партии и является идеологией Российского государства. А политический плюрализм и идеологическое многообразие допускаются, по либеральной традиции, лишь в тех пределах, в которых они безвредны для сформировавшегося буржуазного государства и еще не сложившегося гражданского общества.
Очевидно, что у России все-таки есть своя государственная идеология, чего, к сожалению, не скажешь об общенациональной идее. Общенациональная идея должна выразить интересы всех социальных слоев российского общества, способствовать их сплочению. Она должна быть способной объединить их усилия в целях социального созидания и достижения благополучия и стабильности во всем российском обществе. В этой связи еще лет 10 назад я предлагал следующее: «В условиях, когда нет общенациональной идеи, представляется целесообразным возвести на этот уровень идею правового гражданского общества… Против нее нет принципиальных возражений ни у коммунистов, ни у либералов, ни у атеистов, ни у духовенства. Тем более что важнейшие характеристики правового гражданского общества зафиксированы в действующих Конституциях Российской Федерации и Республики Дагестан». Но за прошедшее время она так и не стала национальной идеей России, несмотря на заинтересованное обсуждение и титанические усилия органов власти, отдельных институтов гражданского общества, ученого сообщества по ее пропаганде. Возможно, что одной из причин этого является и то, что правовое гражданское общество воспринимается в массовом сознании как сердцевина либеральной идеологии, а либерализм как буржуазная идеология не может претендовать на что-либо большее, чем быть государственной идеологией капиталистической России.
По всей видимости, в современных условиях общенациональная идея может сформироваться только на основе синтеза, оптимального сочетания позитивных моментов всех существующих в российском обществе гуманистических идеологий. Ни либеральная, ни коммунистическая, ни социал-демократическая, ни религиозная, ни иные идеи сами по себе не могут играть роль национальной идеи России. Потому разработка общенациональной идеи остается актуальной проблемой социально-политической мысли России.
Но почему для нас сегодня так важен сам факт официального признания государственной идеологии России? Да потому, что органы государственной власти и местного самоуправления, которые по сути тоже являются органами власти, не могут вести идеологическую работу, если у государства нет идеологии, у общества – национальной идеи.
Идеологическая борьба – это не столько критика оппозиционной идеологии или правовые ограничения, а то и запрет деструктивных человеконенавистнических идеологий, сколько гуманистическое просвещение и пропаганда собственных идеологических ценностей и программных установок. Ну не может Президент РД требовать от чиновников усилить, совершенствовать, поднять на новый уровень идеологическую работу, если предварительно не вооружить их конкретной государственной идеологией. Идеологии оппозиционных партий для этого не годятся, так как их краеугольная идея – приобщение к государственной власти или ее насильственный захват. Правящая же партия имеет все возможности представить свой корпоративный интерес как «общий» общественный интерес и свою идеологию как государственную идеологию. И только это одно позволяет властным структурам проводить на государственном уровне идеологическую работу.
Мухтар Яхьяев, профессор ДГУ
Говорят, что идеологии в РФ нет, запрещена она конституционно, так задумали американские советники, консультировавшие либеральных молодчиков, обманом захвативших власть в 1991-93-м гг. и успешно удерживающихся у нее вот уже 28-й год подряд, любыми средствами и любой ценой.
Справедлив ли этот тезис, если смотреть вглубь, не веря декларативным утверждениям узурпаторов и их пропагандонов об отсутствии в стране государственной идеологии?
Вопрос этот возникает вновь и вновь, к нему обращаются почти все серьезные авторы,стремящиеся осмыслить современную российскую действительность и спрогнозировать направление развития, в котором ведет страну ее постсоветская власть, от ельциных до путиных и стоящих за ними сил.
Вот попытка ответа на него очередного неравнодушного автора, пытающегося кратко проанализировать все события этих трех десятилетий и самого последнего времени...
Идеология реформ — "Долой социализм!"
Какое государство строим мы в России? Не проводится ли очередной политический эксперимент над Россией, как это было при строительстве в СССР коммунизма, изобретённого в Европе? Этот вопрос всё острее ставится в повестку дня. Потому что при всех революционных переменах в России всегда отрицалась вся отечественная предыстория с её практикой и жертвами, принесёнными во имя прежних идеалов и целей, а новые идеи требуют новых жертв. Во имя чего и кого готовятся новые жертвы?
Заглянем в Конституцию и обратимся к высказываниям президента Владимир Путина и председателя правительства Дмитрия Медведева по этому вопросу. Получим ответ: мы строим демократическое правовое государство с социальной ориентацией и цифровой рыночной экономикой. Но без идеологии. Хотя идеалом всех устремлений называют открытое гражданское общество. По идеологии Сороса, что ли? Россия заранее себе не принадлежит?
Есть уже и первые результаты тридцатилетнего государственного строительства, о которых говорят власти только в позитивном ключе, кроме коррупции, конечно. Обозначены очередные направления поэтапных реформ на ближайшую и среднюю перспективу.
Проклятый всеми демократами советский Госплан заменён на Министерство экономического развития. Министерство таргетирует (термин МВФ, копируемый ЦБ) бюджетные потоки на развитие регионов и целевые государственные программы, ведёт строгий учет налогооблагаемого имущества граждан и сделок с госсобственностью. Не без личной выгоды, о чём говорит уголовное дело бывшего министра Улюкаева.
Президент направляет деятельность правительства и местных властей с помощью своих указов и поручений, раньше это делал ЦК КПСС. Иногда он переходит на "ручное управление", то есть сам исполняет то, что по закону должны были сделать министры, главы регионов и прочие чиновники согласно его указам и госпрограммам. Высокое народное доверие президенту отражает надежду на лучшее в будущем государстве. Но президент избран не навечно. Подрастает замена.
Постсоветский синдром и правовое государство
За почти тридцать лет грандиозных перемен в российском государстве советское восприятие мира в народе не выветрилось. Это чувствуется в вопросах, которые периодически задают президенту на прямых линиях на ТВ. Люди надеются на решение своих проблем и на помощь со стороны государства и лично его главы, как это было в советское время. И президент, употребляя свою власть, поступает так, как поступил бы первый секретарь ЦК КПСС, отвечая публично на голос народа. Это одна из сторон постсоветского синдрома, который правящая элита, морщась, называет предрассудками патернализма, а либеральная попса — совком.
Другая сторона синдрома — полное отрицание советской практики, как чего-то порочного и недостойного по иллюзорным мировым стандартам цивилизованной демократии. Тут проявляется политическая конъюнктура, вечное подражание и угодничество Европе и Америке, игра в догонялки за их цивилизацией. Отрицание советской истории двоякое. Это и откровенно прямой агрессивный антисоветизм, направленный против России, и лицемерное стремление показать себя не меньшими демократами, чем американцы и европейцы. Хотя у каждой зрелой демократии свой набор стандартов, в том числе в области гражданских прав и их правовой защиты. Разумеется, теоретически в пределах государственных границ и с учётом международных обязательств, которые на деле главный куратор перемен на постсоветском пространстве США демонстративно игнорирует.
В России устоялось непререкаемое мнение на уровне концептуального принципа, что правовое государство гарантирует соблюдение гражданских прав и свобод. Но государство по определению не может быть не правовым, потому что существует исключительно на основе суверенного права, иначе это не государство. Диктатура — вариант правового государства: уж такое право. Бытует даже расхожий реформаторский сленг "диктатура права" или "диктатура закона". Почти идеология!
Поскольку права граждан немыслимы без гражданских обязанностей и повинностей, то гражданские отношения регулируются государственным правом, то есть нормами законов, направленных против произвола или абсолютной свободы, в том числе личной. Причём, морально-этические нормы юридической силы не имеют, если они не определены законами. Права граждан определяются правовыми актами, законами. А исполнение законов в любом государстве всегда обеспечивается принуждением, насилием в случае их нарушения. Это не противоречит демократии.
Тем не менее, население верит в обещанную справедливость правового государства с его гражданскими свободами больше, чем верило в коммунизм при советской власти. Ассоциативно совмещается смысл двух разных понятий права: право, как система законов, и право, как личная свобода или воля. То есть, в российском сознании "свобода, равенство и братство" из коммунизма привносятся в понятие буржуазного правового государства, хотя эти понятия противоречат сути буржуазного права на практике. Так в чём же смысл правового государства?
Не объявленная идеология
Государств без идеологии не бывает. Идеология, как часть политической надстройки, обслуживает экономический базис государства или нации. Если говорить коротко, то идеология и система распределения материальных благ, получаемых от общенационального достояния, тесно связаны и одно определяет другое. Формально идеология отменяется ст. 13 Конституции РФ, но по умолчанию она существует, потому что в политике идеология не может не существовать де-факто.
В СССР коммунистическая идеология официально была не только партийной, но и общегосударственной. Ею занимались идеологический отдел ЦК КПСС и подчинённые ему структуры парткомов, Высшая партийная школа и вся система партийного образования, Институт научного марксизма-ленинизма, а также государственные научные институты и кафедры общественных наук учебных заведений. Обществоведение, правовая система были подчинены идеологии.
Но вот коммунизм отменили. И что пришло ему на смену в материалистическом и идеологическом плане? Как повела себя наука?
Вопреки народной воле и разуму СССР развалили партократы в междоусобице за передел власти и собственности, обрушив экономические, технологические и культурные связи союзных республик, ставших рыночными конкурентами. У всех бывших союзных республик осталась мечта о золотой рыбке, но у разбитого корыта. Причина украинской катастрофы та же.
Прежде всего, была полностью разрушена социалистическая система распределения национального дохода. Идеологией и целью перемен были не пресловутые общегражданские права и свободы, а формирование класса крупных собственников, которые не допустят возврата в социализм, о чем поведал миру Анатолий Чубайс. Расчёт был прост: если базовые отрасли экономики и особенно финансы окажутся в частных руках, то государство со всеми атрибутами власти, включая армию, полицию и судебную систему, будет обязано обслуживать и защищать преимущественно частные интересы. Потому что экономика государства наполовину становится частной, а другой половиной владеет бюрократия, как частной.
Крупными собственниками стали приближённые к новой власти лица из числа советских чиновников, изворотливых теневиков и партработников, получившие базовые отраслевые государственные предприятия в частную собственность по спешно принятым законам о приватизации. Законы издавались в соответствии с новой, антикоммунистической и антисоветской идеологией. Вместо революционного лозунга из прошлого "Землю — крестьянам, фабрики — рабочим!" стране был брошен клич "Обогащайтесь!", который присущ больше мародёрам из толпы, нежели реформаторам. В приватизации активно участвовали криминальные группировки.
Криминализация экономики и государственного управления или коррупция не смущали власть реформаторов. "Потомки преступников и рабов создали в Америке образцовую демократию, рынок всё сам отрегулирует" — самоуверенно успокаивал общественное мнение по поводу перспективы реформ председатель правительства Егор Гайдар, кивая на США. Некоторое время реформы под влиянием американских консультантов были пущены на самотёк, и население увидело много ужасных гримас капитализма на своём примере, а не из лекций агитаторов-пропагандистов.
Общественные науки не поспевали за мыслями новой элиты — старой партократии, сменившей идеологическую парадигму. Учёный мир, как и всё общество, раскололся. Наиболее смышлёные специалисты общественных наук быстренько "переобулись", как говорят в народе, и стали в первые ряды всегда продвинутой во всех делах интеллигенции. За ними закрепилось народное звание завлабов перестройки.
Поскольку своего научного опыта рыночной экономики в советское время не накопилось, то завлабы шпаргалили у западных коллег идеи реформирования российской экономики. Продолжают это они делать и сегодня. Эти идеи и стали научным обоснованием реформ экономики РФ, в которой как бы нет политической идеологии. Эту научную аргументацию реформ мы постоянно слышим из уст премьера и министров, пользуется ею и президент. Термины из шпаргалок МВФ даже не переводят на русский язык и они становятся модным сленгом.
Впрочем, эти же идеи и тем же путём внедрялись и в других бывших советских республиках. В части из них десоветизация и декоммунизация даже стали официальной политической идеологией, выродившейся в русофобию. В России те же процессы называть своим именем избегают — перемены должны обнадёживать и радовать, а не сеять сомнения и огорчать, говорят политтехнологи.
Завлабы перестройки за 30 лет подготовили новое поколение теоретиков и специалистов общественных наук, свободное от "советских предрассудков" по причине своего возраста.
Создана система новых научных и учебных заведений, реформированы старые факультеты по подготовке обществоведов и политологов, экономистов и социологов, управленцев и юристов. Под флагом оптимизации расходов и повышения эффективности обучения изменена система общего и специального, профессионального образования.
Теперь научные центры предлагают вместо марксизма-ленинизма монетаристкий подход к оценке эффективности экономики и переход к общественному укладу в парадигме (модное словцо в науке вместо понятия идеологии) социального дарвинизма. То есть, граждане выживают, как смогут, каждый по своим способностям и за свой счёт. В борьбе за выживание слабый одиночка погибает, будь то индивидуум, государство или иная человеческая общность. Социальный дарвинизм неизбежно сопровождается обострением социального антагонизма. Это правило коснулось городов, сёл, регионов, государств.
Государство уже избавляется от расходов на социальные и общественные нужды, если они не приносят доход, и минимизирует своё участие в экономике. Убытки от стихийных бедствий должны будут компенсироваться за счёт страхования. Действующим законом государство лишено права вмешиваться в экономику частных предприятий. По мере развития "открытого общества" оно должно отмереть. Границы исчезнут и человечество в итоге глобализации превратится в "человейник", по образному меткому выражению русского философа Александра Зиновьева.
Создан своеобразный культ эффективных менеджеров или эффеменов — по-русски управляющих, эффективность которых оценивается прибылью, которую они приносят своему хозяину, или пользой для карьеры начальника. По таким же критериям оценивается эффективность рядовых работников. Эффеменами давно стали министры и чиновники государства-корпорации под названием Российская Федерация, которую они старательно приспосабливают к мировому рынку, обирая внутренний рынок в пользу внешнего (офшоризация капитала, например).
Политика обслуживает экономику. Поэтому, рассуждая о характере экономических реформ, мы неизбежно говорим о политической идеологии, формирующей характер этих реформ.
Более того, в рекомендациях МВФ последних лет прямо говорится о том, что и как надо реформировать в РФ, чтобы "способствовать интеграции страны (России) в глобальные цепочки добавленной стоимости". Речь идёт об удешевлении трудовых ресурсов за счёт снижения социальных затрат или о мере эксплуатации наёмного труда по Марксу. С выгодой для хозяев МВФ.
Следуя рекомендациям МВФ, проводится пенсионная реформа и реформа здравоохранения с переходом на отраслевую самоокупаемость. Ранее прошла реформа системы образования, превратив учителя, как и врача, в эффемена, оказывающего лишь образовательную услугу по минимальному стандарту — воспитанием учащихся школа теперь не занимается по закону.
Монетаризм проникает во все сферы общественного бытия. Даже в церковных приходах, по словам благочинных и настоятелей храмов, уделяется больше внимания доходной деятельности клира, чем духовной службе. Образно говоря, торговцы возвращаются в Храм после их изгнания оттуда Иисусом Христом.
Таким образом, коммунистическая идея на уровне концептуального сознания изжита. Кадры решают всё! Причём, это кадры, глубоко убеждённые на уровне подросткового максимализма в безошибочности установок новой идеологии.
Кадровый портрет по материалам СМИ
Россию толкают в Европу. Европейство — неотъемлемый признак цивилизованности и условие карьерного роста. А нужно ли нам европейство? Деградация так называемых европейских ценностей это цивилизационный прогресс? Кого или что догоняем или чего-то "не догоняем"? Какой нам прок от европейства?
Некая распропагандированная писательница считает, что Россия "отстает" от Европы на 150 лет. Наверное, по потреблению устриц и однополым бракам. При этом она снисходительно допускает, что "и в России, и на Украине есть высокоразвитые, цивилизованные люди, знающие языки, которые по своему сознанию являются европейцами". Они живут рядом с людьми, поведение которых движимо "самыми элементарными и архаичными мотивами". Во как! Прям эксперт цивилизованного совершенства, а не писательница. Кто же эти архаичные отсталые люди? Уж не шахтёры ли и металлурги с хлеборобами?
Приведём в качестве типичного кадрового примера, заслуживающего похвалы писательницы, образ одного из ведущих учёных РФ в области макроэкономики и финансов. Кто-то из аналитиков назвал его пророком будущего мироустройства. Это директор Научно-исследовательского финансового института (НИФИ) Министерства финансов РФ кандидат экономических наук Владимир Назаров, член Коллегии Минфина России, член Экспертного совета при Правительстве РФ. Он же член Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина. Ему 35 лет. Под руководством Владимира Назарова НИФИ разрабатывает стратегию Минфина. А это та самая идеология реформ, о которой идёт речь.
Выпускник Финансовой академии при Правительстве Российской Федерации по специальности "Государственное и муниципальное управление" г-н Назаров имеет завидное образование. Учился на курсах государственного управления в Университете Западного Онтарио (Канада), после чего проходил практику в Министерстве финансов Канады. Получил основательную подготовку в English Language Institute (Великобритания). Студентом стажировался в Институте экономической политики имени Гайдара, несколько лет проработал там научным сотрудником лаборатории проблем фискального федерализма и субнациональных финансов, заместителем заведующего международной лабораторией здравоохранения и его реформирования, заведующим лабораторией бюджетного федерализма. В настоящее время он продолжает оставаться там же ведущим научным сотрудником и завлабом научного направления "Макроэкономика и финансы" по совместительству. Также по совместительству он успевает быть заместителем директора по науке Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС при Президенте Российской Федерации.
Владимир Назаров включен в "первую сотню" резерва управленческих кадров, находящихся под патронажем президента РФ. Имеет награды.
В марте 2016 г. в одном из своих программных докладов Назаров обрисовал разработанную им модель общества будущего. По версии Назарова, такие институты, как семья, церковь, пенсионная система, которые гарантировали выживание человека, теперь потеряют актуальность или радикально изменятся, если не исчезнут вообще. Потеряют значение государственные границы. Возрастёт конкуренция за капитал и креативный класс, способный наращивать прибыль. Образование станет платным, не опекаемым государством. Вместо распределительной пенсионной системы будет система накоплений средств на старость и страхование потери трудоспособности за собственный счёт. В идеале, считает Назаров, должно быть так, чтобы "государство не гарантировало трудящимся никаких прав".
В это же время в интервью "Новой газете" Назаров, изложив те же тезисы, делает вывод, что "капитализм и конкуренция — это единственные двигатели прогресса", "социальное государство — безусловный тормоз развития в постиндустриальном мире". А как быть с "социальной ориентацией"?
По поводу пенсионной реформы Назаров высказался не только против распределительной пенсионной системы, а против социальных пенсий вообще. По его научному мнению, во-первых, пенсионная система подавляет стимулы к труду, а повышение пенсий поощряет праздность. Во-вторых, население не беспокоится о накоплении средств на обеспечение своей старости. В-четвёртых, "на выборах неизбежно побеждают те, кто предлагают новые повышения пенсий за счёт увеличения налогов и заимствований", что делает выборы не демократичными. В-пятых, пенсионный возрастной рубеж ограничивает использование потенциала человека в качестве трудовой единицы на рынке труда. Тунеядству — бой!
Ощущение от прочитанного такое, что нам предлагают не вмешиваться в процесс поглощения кроликов удавом, а кроликам советуют не сопротивляться. Какой результат ожидается от такой науки? И наука ли это или пропаганда нового миропорядка по заказу финансовой олигархии?
Оцифрованный "человейник"
Концепция цифровой экономики очень расплывчатая. Официально она ещё не сформулирована. Но речь идет не о цифрах статистики и плановых показателях, а о цифровых технологиях управления, о развитии компьютерных сетей применительно к государственному управлению экономикой. Само государство станет другим. Политикой будут заниматься политтехнологи и программисты. Мы уже сейчас наблюдаем, как вырождается и разрушается политическая система, построенная на партийной основе. Причём не только в России, но и, в первую очередь, в так называемых цивилизованных странах.
Для России идея автоматизации систем управления не новая. В 1960-1970-х гг. в СССР на государственном уровне разрабатывался грандиозный проект по созданию Общегосударственной автоматизированной системы управления советской экономикой (ОГАС). Назрела необходимость применения в государственном управлении электронно-вычислительной техники и разработанных на ее основе автоматизированных систем управления (АСУ), которые к этому времени с успехом использовались в армии. Опыт военных переносился на плановую экономику.
Но сейчас ставится другая задача — цифровое управление рыночной экономикой, то есть спекулятивными финансовыми потоками. Такие системы в мире уже созданы и действуют. Россия должна в них вписаться, как одна из подсистем. При этом главным заказчиком являются банки и финансовые картели типа МВФ и его главного учредителя ФРС США. Россия оказывается в положении догоняющего.
Российский проект цифровой экономики предполагает объединение всех баз данных учёта населения и движения денег на личных и корпоративных банковских счетах, а также биометрическую электронную паспортизацию каждого гражданина от рождения до смерти. Такие работы уже проводятся на практике. По сути, на каждого жителя РФ будет автоматически вестись подробнейшее электронное досье, в которое будут заноситься данные не только биометрического характера, но и о его материальном положении, трудовой и политической активности, особенностях характера и состоянии здоровья. Это будет невидимая спецсужба похлеще царской жандармерии или ОГПУ-НКВД-КГБ, в прах раскритикованных либералами антисоветчиками в годы перестройки.
Если совместить идею цифровой экономики в открытом обществе по Соросу и идеологию социального дарвинизма по Назарову, то конечным результатом станет оцифрованный "человейник" под контролем мировой финансовой империи. Манипуляция сознанием отдельного человека и общества, правом на жизнь индивидуума, не приносящего доход империи, станет обычным цифровым процессом по заранее заданным алгоритмам, которые заменят право.
Конечно же, мы не можем не верить в патриотизм энтузиастов-новаторов цифровой экономики в нашем правительстве и допускаем, что быстрая оцифровка России в ближайшие годы станет упреждающей мерой, чтобы обособить свою подсистему и защитить её от весьма опасной информационной диверсии Запада.
Миром правят деньги. Российский рубль пока выпадает из этого процесса.
О власти денег в правовом государстве
Родоначальнику банковского клана Ротшильдов Майеру Амшель Ротшильду приписывают следующие слова: "Дайте мне возможность управлять деньгами страны, и мне нет дела, кто будет устанавливать там законы". Второе кредо Ротшильдов — "Кто владеет информацией, тот владеет миром". На третье подается не устаревающий древний принцип "Разделяй и властвуй". В наше время в этих трёх принципах заключается стратегия так называемого мирового правительства или финансовой империи доллара, пришедшей в начале ХХ века на смену британской мировой империи фунта стерлингов, созданной британской ветвью банкиров Ротшильдов.
У российского общества вызывает недоумение покорная уступчивость ЦБ и Минфина перед МВФ и поддержка доллара покупкой ценных бумаг США, размещением валютных средств резервных фондов на счетах американских банков. Нелогично как-то получается — храним деньги в карманах основного конкурента.
Однако логика есть и она заключается в том, что главной валютой в экономике РФ с 90-х гг. является доллар, как мировая валюта, а ослабленный рубль несёт промежуточную, второстепенную функцию только во внутренних расчётах на потребительском рынке. Также в рублях представляется бюджет и расходы по его статьям в публичной информации, как бы демонстрируя экономическую независимость страны. Для наглядности в публикациях используется и долларовый эквивалент. Такое положение не является исключительным для России. Доллар царствует даже в странах Евросоюза, несмотря на замену национальных валют на более обеспеченную общую валюту евро, конкурирующую с долларом.
Всё началось ещё в СССР в 1990 г. с денежной реформы премьера Валентина Павлова. Её плачевные итоги для кошельков и вкладов населения помнят до сих пор. Это он заранее реформировал Госбанк в самостоятельный ЦБ, не отвечающий по обязательствам государства, чтобы обеспечить свободную конвертацию рубля для импорта и экспорта. Золотовалютного переводного рубля СЭВ уже не существовало. Так мы входили в мировой рынок. Тогда реальный рубль сразу упал по отношению к доллару в шесть раз и продолжал дешеветь.
После распада СССР указом Ельцина доллар был допущен в свободный оборот на территории РФ наравне с рублём. Курс доллара тут же подскочил в 90 раз. Власть спохватилась. Последовал новый указ, запрещающий свободное хождение доллара в России, но цены в "у.е." ("условных единицах") на прилавках и в расчётах оставались ещё долго, а в сознании продолжали оставаться и после того, как и это запретили. Потом был дефолт 1998 г.
Учёные экономисты утверждают, что ослабление доллара приведёт к обвальному мировому финансовому кризису на грани коллапса. И первой от этого пострадает российская экономика. Потому что за рубежом в долларах накоплен огромный капитал частных российских компаний и их владельцев. Сырьём и энергоносителями, составляющими основу доходов бюджета, российские компании торгуют исключительно на доллары. Вот и приходится лавировать между двух зол, чтобы не сделать себе хуже в общегосударственном и мировом масштабе. Ну, а простой народ стерпит под объясняющие выступления штатных экспертов-экономистов. Возврата к социализму, по их убеждению, уже не будет.
К концу 90-х гг. и правительство, и олигархи, и остальное население осознали, что реформы Горбачёва-Ельцина под влиянием западной демократии и американских консультантов завели экономику в такие политические дебри, из которых без разрушительного социального взрыва выхода уже не было. Общество и армия были расколоты, усиливались сепаратистские настроения.
При загадочных обстоятельствах 20 лет назад 6 июля 1998 г. у себя на даче погиб лидер военной оппозиции генерал-лейтенант Лев Яковлевич Рохлин. Военная оппозиция не смогла осуществить подготовленный ею план по смене власти и спасению страны от дальнейшего развала. Об этом сейчас говорят и пишут открыто. А в декабре 1999 г. власть поменялась тихо и без напряжений, как говорят, "с отставкой президента по телевизору". Страна вздохнула с облегчением.
За прошедшие с тех пор 17 лет многое было сделано по укреплению государственности и экономики, но по-прежнему капиталистической. Однако выйти из долларовой кабалы пока не удаётся и вряд ли удастся с нынешней идеологией. Это та цена, которую платит Россия за выход из социализма на вожделенный, как бы свободный мировой рынок с его реальной, а не книжной конкуренцией. Может, китайский опыт поможет найти нужное решение проблемы?
по материалам
---
В заключение мне хочется задать всего один вопрос, договорившись сразу, что идеология у РФ, ее элит, как минимум, очень даже есть.
Выражается она простым девизом: "Обогащайся!", из которого неминуемо вытекают следствия: "обогащайся любой ценой", "человек человеку волк", "забудь о химере совести", "умри ты сегодня, а я завтра", "прав тот, кто сильнее", ну и прочее, вполне по фашистски звучащее...
Вопрос - какова она, как ее обозначить одним словом?
КАКОВА ИДЕОЛОГИЯ ВЛАСТЕЙ РФ?
Либеральный фашизм, на самом деле, общеевропейский и даже общемировой тренд, но Россия выбрана мировыми элитами, похоже, испытательным полигоном для его апробации в полевых условиях, при полном непротивлении элит условно местных. И-да. Русскому народу имманентно чужда эта человеконенавистническая идеология, она для него противоестественна, противоречит всему его историческому опыту, памяти поколений, а потому - значительной его части привить ее так и не удалось.
Не удалось, несмотря на пропаганду социал-дарвинизма и либерофашизма изо всех утюгов в течении 28-и лет правления либерал-компрадоров, в последние годы и месяцы особенно - окончательно сбросивших маску и явивших фашистскую и нацистскую свою сущность.
Социал-дарвинизм, либерофашизм, или социальный нацизм, выбирайте термин на вкус, суть одна - звериная и людоедская, пахнущая концлагерем, полыхающая факельными шествиями, бликующая свастиками, лязгающая тюремными засовами.
Нет, всего этого классического набора вы как раз и не увидите, так - вместо гитлеровского концлагеря вас поместят в концалерь цифровой, а фашистский по сути геноцид будет в обличьи мягкого социального геноцида, впрочем, с тем же результатом - нужно просто уметь увидеть истинную суть событий.
Мрачное и отвратительное мурло перестало скрываться за красивыми словами о вставании с колен, адресованными тем, кто поставлен либерофашистами на колени 28 лет назад, а теперь уже и вынуждаем ползать на брюхе под топорную пропаганду, давно оставившую позади геббельсовскую по своему цинизму и грандиозности лжи.
Единственное и радикальное отличие либерофашизма российской власти от гитлеровского фашизма в том, что он направлен не против чужих народов, а против своего и потому особенно отвратителен, на порядки более, чем даже ужасный первоисточник - но ведь власть русофобская и космополитичная, потому для нее это естественно.
Российские модернизированные муссолини и гитлеры, плотно засевшие во власти РФ - последовательно геноцидят и холокостят русский народ, прежде всего, но и все коренные народы России, во имя собственного процветания и в интересах исторических геополитических противников государства российского.
Этот печальный и горький, но все более очевидный факт должен быть, наконец, осознан большинством российских граждан и только тогда у населения территории РФ, не государства, которое давно уже приватизировано компрадорами, а именно страны России, появится шанс на активное изменение участи - сам по себе фашизм не отступит.
Для тех, кто сомневается именно в фашистской сущности действующего с 1991-го г. в РФ либерального режима, три материала из множества, в концентрированном виде представляющих тему -
1.
Есть 2 типа людей: одни катят этот мир, куда им нужно, другие бегут рядом и кричат: «Куда катится этот мир?!»
Анекдот
Давайте зададим себе вопрос, что же такое идеология? Если полистать учебники по политологии, то мы встретим массу определений, которые будут похожи друг на друга и будут говорить примерно следующее. «Идеология - система взглядов, идей, убеждений, ценностей и установок, выражающих интересы различных социальных групп, классов, обществ». Верно ли это определение, актуально ли оно для современной России, может ли оно характеризовать современную российскую идеологию и нужна ли Российской Федерации единая идеология? Давайте попробуем разобраться в этих важных вопросах!
В нашей жизни мы думаем лишь о повседневных вещах и о самих себе. И ни на что другое времени не остается. И, не смотря на то, что мы граждане одной страны, мы даже этого уже не замечаем. Наше стремление к индивидуализму стало похожим на гипертрофированный сепаратизм, только за отделение теперь борется не нация, не народ, а отдельный человек. Медленно, но верно мы перестаем быть единым народом, единой нацией, мы перестали ценить интересы государства и общества, в котором мы живем. Здесь просматриваются черты политики «разделяй и властвуй», известной еще со времен Римской империи (которая не смогла выстоять под натиском варварских племен и пала в 476 году). Кому это на руку, к сожалению, неизвестно, но факты на лицо. И продвижение НАТО на восток к нашим границам, и территориальные претензии со стороны Японии, и военный конфликт в Южной Осетии 2008 года, который мог бы перерасти в войну с блоком НАТО, и переориентация наших бывших союзников по СССР на сторону НАТО, вопрос о ликвидации Черноморского флота. Список можно продолжать до бесконечности. Одно лишь понятно, что это последствия нашего эгоцентризма, царящего в умах современных россиян. Причины таких действий по отношении к России со стороны мирового сообщества очевидны. Россия - самая богатая страна в мире по запасам ресурсов, и территории. Но наш уровень жизни довольно низок по сравнению со странами Западной Европы и Америки. Не парадоксально ли, что граждане самой богатой страны живут довольно бедно?! До не давних пор мы считались самой образованной нацией, и наша система образования была одной из лучших в мире. Наша экономика входила в число самых развитых экономик мира. Что же мы видим сейчас? У нас происходит деградация нации. Когда-то известная на весь мир система нашего образования разрушилась под влиянием мнимых европейских и американских стандартов, от которых они сами давно отказались. Сейчас же в ВУЗ поступает не тот, кто имеет отличные знания и способности, а тот, у кого есть деньги, чтобы купить себе заветный сертификат на сто баллов по ЕГЭ. От мощной, развитой экономики с очень высокими темпами развития не осталось и следа. Разве так должно быть?!
По моему мнению, пришло время начать меняться, и начинать нужно именно сегодня, так как завтра может быть уже поздно! Чтобы изменить окружающий мир, нужно начать с себя, поэтому необходимо начать возрождение русской нации путем объединения всех людей, проживающих на территории Российской Федерации. Равнодушных быть не должно, так как для нации важен каждый человек, каждый гражданин!
Давайте обратимся к истории, как к самому справедливому и объективному арбитру. Ей известны множество способов консолидации народов, но нет ничего эффективнее, чем общая идеология, в которой мы сегодня остро нуждаемся. Поэтому определение, данное в начале статьи, требует корректировки. Идеология - система взглядов, идей, убеждений, ценностей и установок, выражающих интересы единой нации, всех граждан одного государства. Вот что нам сейчас жизненно необходимо.
«В единстве сила!», - говорят многие. И они совершенно правы, потому что лишь объединившись, мы сможем противостоять всем вызовам судьбы и мирового сообщества.
Конституция РФ от 1993 года гласит, что в России нет официальной единой идеологии. Политика и власть по своей природе не должны зависеть от идеологии, а идеология не должна вмешиваться в политику. Но на практике мы видим совершенно противоположную тенденцию. Идеология оказывает сильное влияние на политику, очень часто они переплетаются, образуя своеобразный гибрид, с помощью которого можно добиться наиболее эффективного управления страной и обществом. С помощью идеологии можно также добиться включения народных масс в управление государством, чего нам сегодня так не хватает. Также идеология может придти на помощь в тех случаях, когда власть не может справиться с ситуацией. Она организует народ для достижения общей цели, а единый народ готов на многое.
В России сегодня проживает множество народов и народностей, которых насчитывается больше сотни. Все они имеют свою национальную культуру, язык, обычаи, традиции, которые ни в коем случае не должны ущемляться и ограничиваться. Введение же единой официальной идеологии станет дополнительным фактором объединения представителей все малых народов и народностей в единую нацию, послужит гарантом того, что Россия в будущем не превратится во множество самостоятельных и независимых мини - государств, сохранит свой суверенитет и территориальную целостность.
Давайте посмотрим и проанализируем последние российские идеологии: концепцию Филофея «Москва - третий Рим», триаду графа С.С. Уварова «Православие. Самодержавие. Народность» и коммунистическую инверсию этой триады «Коммунизм. Партия. Народность». Все они появились в разное время и сыграли огромную роль в истории нашей страны.
Игумен Трехсвятительского псковского Елеазарова монастыря Филофей, живший в 15-16 веках, сформулировал свою концепцию в послании к Ивану III. Согласно концепции «Москва - третий Рим» московский князь был прямым потомком Византийских императоров, что резко подняло престиж титула Московского князя. Москва была объявлена правопреемницей Константинополя, она стала мировым центром объединения христиан. Концепция утверждала, что Москва - третий Рим, а четвертому не бывать. Также концепция способствовала подъему авторитета русской православной церкви и Московского княжества, внесла неоценимый вклад в процесс консолидации русских земель вокруг Москвы. Все эти события повлекли изменения в народном сознании. Русский народ стал пониматься как избранный Богом, что налагало на каждого человека определенную ответственность. Был повышен уровень культуры русского народа и уровень поддержки власти народом. Власть в глазах народа стала божественной, а царь понимался как посадник Бога на Земле. Падение авторитета власти и утрата ее божественного происхождения с отступлением от концепции Филофея стали одними из причин возникновения кризиса начала XVII века, названного в дальнейшем Смутным временем, а также череды дворцовых переворотов XVIII века.
Знаменитая триада графа С.С. Уварова «Православие. Самодержавие. Народность » стала следующей идеологией Российской империи, объявленной в докладе графа при вступлении на должность министра образования. Она содержала консервативные взгляды будущего министра на образование, науку и литературу. Православие понималось как единственная религия русского народа, характеризующая его сущность и идеалы. Самодержавие было, по мнению графа Уварова, единственно возможной формой правления в России, основы которого необходимо было защищать от всякого рода посягательств. Православие и самодержавие являлось необходимыми условиями существования русского государства и русского народа. Народность понималась, как необходимость придерживаться исконно русских традиций, яростно сопротивляясь любому иностранному влиянию на культуру и быт русского народа. Идеология имела охранительный характер, направленный на защиту основ самодержавия в России и повышение статуса императора. Основной упор делался именно на самобытность русского народа, его отличие от западных идеалов. Триада была положена в основу политики императора Николая I.
Следующая идеология сыграла очень важную роль в процессе становления и развития Российского государства. Она по праву должна занять достойное место в истории отечества, так как её заслуги очень велики. Здесь говорится о коммунистической идеологии, которую можно охарактеризовать как инверсию Уваровской триады «Коммунизм. Партия. Народность». На лицо преемственность этой идеологии от концепции графа С.С. Уварова. Придя к власти, коммунисты объявили себя атеистами и начали гонение на официальную церковь и церковных служителей, поэтому православие было заменено на коммунизм. Коммунизм теперь стал «религией» для последователей К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина в российском государстве. Библия была заменена на устав партии, апостолы были заменены на партийную элиту и еще множество других изменений произошло в культуре и быте народа с проходом к власти большевиков. Коммунизм полностью заменил православие для человека, а последующие поколения полностью были отлучены от церкви. Власть перестала быть божественной, для служения народу требовалось быть преданным партийцем, рьяно и самоотверженно выполнять все требования партийного руководства. Остальные же качества человека играли, к сожалению, второстепенную роль.
Самодержавие было заменено на партию. По замыслу коммунистов диктатура пролетариата была единственно правильной и эффективной формой правления для Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Заветы и основы партии были под особой охраной большевиков, любая попытка посягательства на них или их изменения сурово наказывались.
Смысл народности же остался без изменения. В понятие народности коммунисты вкладывали тот же смысл, что и граф С.С. Уваров. Под народностью партийные деятели понимали уникальность, неповторимость советского народа, стремление охранять традиции и законы СССР от иностранного вмешательства. По мнению партии, на плечах советских граждан лежала особая задача по распространению коммунизма по территории всего мира. Но эта идея довольно быстро потерпела поражение, и была заменена на менее масштабную задачу построения коммунизма в отдельно взятой стране, т.е. в СССР. Объявив этот курс, руководство партии настроило против себя все мировое сообщество, и пришлось вести постоянную идеологическую войну с западным противником. Что собственно и послужило одной из причин исторической речи Уинстона Черчилля в Фултоне 5 марта 1946 года. Вопреки сказанному следует отметить, что она довольно хорошо справлялась со своей задачей. Но история показала, что это была роковая ошибка партийного руководства, так как СССР просуществовал лишь 70 лет, затем он распался, оставив глубочайший экономический и политический кризис на своих руинах, последствия которого глубоко отложились в памяти россиян, создали множество проблем для становления молодой, еще неокрепшей России.
Как было сказано выше, в современной России нет официальной идеологии. Но сегодня Россия как никогда раньше нуждается в ней! Современная российская идеология должна опираться на три прошлые идеологии, которые были описаны выше, и должна соответствовать трем элементам: гражданственности, патриотизму, православию.
Современная российская идеология должна быть простой для восприятия и понимания. Также она должна быть исторически обоснована, поэтому она сформулирована в виде трех коротких и ясных положений «Гражданственность. Патриотизм. Православие.» на подобие триады графа С.С. Уварова.
Гражданственность - первая составляющая триады современной российской идеологии. Под смыслом гражданственности понимается сознательное и активное выполнение человеком своих гражданских обязанностей и гражданского долга, разумное использование своих гражданских прав и свобод. Это определение схоже с активной гражданской позицией, которое в данном случае относится к понятию гражданственности. Гражданственность по отношению к власти должна проявляться в активном влиянии человека на неё. Это может быть либо поддержка власти, либо оппозиционный настрой человека, но никак не равнодушие. Нужно принимать участие в референдумах, митингах, общественных собраниях, выборах, интересоваться деятельностью органов и представителей власти, так как власть должна решать вопросы общества, и будет лучше, если общество будет помогать ей в этом. В.И. Ленин утверждал, что каждая домохозяйка должна учиться управлять государством. Сейчас его высказывание довольно актуально. Каждый человек сегодня должен стремиться к власти, чтобы лучше понимать её действия и добиваться наиболее эффективного диалога между властью и народом. Также к понятию гражданственности нужно отнести активное участие в общественной жизни. Формы такого участия могут быть разные, но смысл должен заключаться в изменении окружающего мира и людей в лучшую сторону, в созидательной деятельности человека по отношению к окружающим. Это очень важно, так как современное российское общество имеет множество проблем. А кто их будет решать, если не мы?
Следующее понятие, которое, должно соответствовать современной российской идеологии, это патриотизм. Давайте вспомним, что самые великие победы русского народа были совершены именно под влиянием патриотизма. Победа над шведами в 1240 году, над крестоносцами в 1242 году, освобождение из под власти татаро-монголов в 1480 году, освобождение Москвы от интервентов вторым ополчением К. Минина и Д. Пожарского в 1612 году, победа над войсками Наполеона в 1812 году, победа над гитлеровской Германией в 1945 году, высокие темпы индустриализации в СССР, которые были выполнены только за счет патриотизма и энтузиазма народа, выход СССР в разряд сверхдержав и множество других побед. Согласитесь, что все эти успехи русского народа и русского духа были бы невозможны без национального патриотизма, который сплотил русских людей в одну сильную нацию, способную справится с любой бедой и отстоять честь и независимость Родины. Чувство патриотизма всегда направляли людей, когда власть не справлялась с этой задачей. Патриотизм - очень сильное чувство, способное придать человеку неиссякаемую энергию, которую тот должен потратить на благо своей родины. Патриотизм - обязательная черта единой нации, и он должен лечь в основу современной российской идеологии. Но, к сожалению, это чувство со временем может угаснуть. Поэтому его нужно прививать, развивать и постоянно поддерживать у человека с младенчества. Ребенок должен с молоком матери учиться любить Родину - мать. Только в этом случае мы сможем избежать в будущем такой дезориентации молодого поколения, как сейчас. Утечка мозгов, утечка рабочей силы, антироссийские настроения многих молодежных течений и группировок, аполитичность молодежи, иждивенческое и потребительское сознание многих молодых людей, когда кто-то для них должен что-то сделать (родители, общество, власть), стремление «откосить» от армии, недоброжелательное отношение к органам правопорядка, аморальное поведение и многое другое. Весомый вклад в решение этих проблем современного российского общества может принести именно формирование и постоянная поддержка чувства национального патриотизма.
Вся история нашего государства неразрывно связана с православием. Православие, а затем христианство стало официальной религией русского народа почти в одно время с образованием Древнерусского государства. Основы культуры древнерусских людей начали формироваться именно под влиянием заповедей и законов православной церкви, и культурное развитие России тесно переплетено с развитием православной и христианской церквей. Библейские заветы стали первыми законами, по которым люди строили свою светскую жизнь, и они до сих пор не потеряли своей актуальности. Первые просветители были именно церковнослужителями. Церковь приходила на помощь в самые трудные и переломные моменты в истории нашего государства, объединяла и поднимала народ на великие подвиги, которыми мы теперь гордимся, организовывала борьбу против внешних и внутренних врагов, военной и культурной экспансии. Указывая первой частью идеологической концепции современной России именно православие, под ним подразумевается не только религия. В это понятие вкладывается еще и все культурное достояние России, которое досталось нам в наследство от предыдущих поколений. Это тысячелетняя история развития нашего общества и менталитета, к которой должен быть приобщен каждый гражданин. Нация, не знающая своей истории, не имеет будущего. А нация состоит из граждан. Поэтому каждый человек, который хочет быть настоящим гражданином своего отечества, обязан знать и уважать историю своего государства и культурное достояние своей нации.
В заключении хотелось бы отметить, что мы смогли дать ответ на вопрос, что такое идеология, что она в себе заключает и насколько она необходима современной России. Конечно, сформировать единую идеологию трудно, еще труднее внедрить её в общество и заставить её работать на благо этого общества. Этот процесс требует много временных, финансовых и других ресурсов. Но те положительные последствия, которые мы можем получить от внедрения эффективной идеологии, не поддаются подсчетам. Размышляя над содержанием данной статьи, мне вспомнился анекдот, который начал изложение данной проблемы. Он довольно наглядно характеризует проблему выбора идеологии и задачи идеологии. Давайте остановимся на миг, оглядимся и задумаемся над тем, кем же мы все-таки хотим быть? Суверенной нацией, которая способна самостоятельно развиваться, строить лучшее будущее для наших потомков и быть образцом для всего мира или угнетенной горсткой людей, которая будет со стороны наблюдать за быстрыми изменениями окружающего мира, за расхищением наших богатств и потенциала всем мировым сообществом и жаловаться друг другу на тяжелую несправедливую жизнь?! Друзья, выбор за нами, и никто кроме нас не имеет право его сделать!
Будьте в курсе предстоящих событий и новостей!
Присоединяйтесь к группе - Добринский храм
Идеология сегодня
Из главы 2 «Кризис национальной идеологии» части I «ИДЕОЛОГИЯ И ОБЩЕСТВО» книги Молоткова А.Е. «Миссия России. Православие и социализм в XXI веке»
Современное состояние российской государственности во всех ее проявлениях – политических, общественно-социальных, экономических, исторических и т.д. – можно уверенно определять как кризис. Уже, кажется, всем понятно, что это не «перестройка», не «реформы», не «освобождение от тоталитаризма», не «вхождение в мировое сообщество» и даже не «происки ЦРУ», а нечто значительно более серьезное, внутренне обусловленное и исторически неизбежное.
И чем дальше затягивается этот процесс, чем больше политических иллюзий о «возрождении России» уходит в небытие, тем более глубоким становится данное осознание. Патриотические надежды последнего десятилетия одна за другой отступают перед чувством собственной неадекватности запросу истории. И это в некотором смысле закономерно: период новоначального патриотического энтузиазма сменяется периодом патриотического реализма – осознанием всей системной глубины нынешнего российского кризиса. Оказалось, что кризис не носит только внешний, экономический или политический характер, но простирается на самые глубокие внутренние сферы российской действительности, включая традиционные формы национальной идеологии, самосознания, и национальной идентичности. Оказалось, что ничто из этих начал само по себе не может стать основой общенационального единства и началом нового государственного подъема. Реализм истории со всей очевидностью обнажил тотальность нашего национально-государственного и культурно-идеологического распада.
Многие склонны видеть в этом последствия деструктивного семидесятилетнего коммунистического правления, якобы виновного в разрушении национального бытия и самого архетипа русского народа. Однако такое объяснение слишком поверхностно и свойственно тем, кто и дальше склонен тешить себя иллюзиями. Реальный же анализ требует осознать данное явление как глубокий цивилизационный кризис всей исторической России, пришедшей на исходе XX века к необходимости новой государственно-исторической самоидентификации. Только при таком понимании найдет свое объяснение неэффективность всех без исключения традиционных рецептов национального возрождения. Необходим иной масштаб подхода: не возрождение, а преображение как переход в качественно новую форму исторического существования. По своему значению это не просто локальная национально-историческая задача – быть или не быть великой России, а более глубокая, цивилизационная: возможна ли иная цивилизация вообще, или человечеству после неудавшегося коммунистического эксперимента уже только один путь – глобальный, постиндустриальный капиталистический мир? Россия здесь остается последним вопросом: «Быть или не быть»?! Поэтому вполне объяснима затянувшаяся национально-историческая пауза – ответы на подобные вопросы не лежат на поверхности. Причем, если в идеальной сфере национального самосознания в форме национальной идеи такой ответ, в общем-то, существует (Святая Русь), то в реальной истории ответ необходимо сформулировать на значительно более предметном уровне – в форме идеологии. Эта задача и является самым принципиальным национальным вопросом нашего времени.
В данном контексте нынешний идеологический кризис можно рассматривать не как борьбу тех или иных традиционных идеологий, а как время подведения общих идеологических итогов. Это новый и значительно более продуктивный ракурс, выводящий идеологическую проблематику в конструктивное русло. Не выбор между тем или этим, а полное переосмысление национальной истории за весь ее тысячелетний период. Не случайно на поверхность идеологического поля выступили буквально все исторические и метафизические субъекты национальной идеи – от древнего язычества, до христианства и коммунизма (а также: православие, евразийство, монархизм, западничество, славянофильство, социализм и т.д.). Это исключительное явление и означает цивилизационный излом: открыты все национально-исторические смыслы – необходимо вновь осознать их единство на уровне национального духа.
Крушение коммунизма как своеобразного пика национальной истории, вызвало не только экономический и геополитический обвал русской государственности, но и обвал самой идеологической инфраструктуры нации в ее целостной исторической преемственности. Именно поэтому общественное сознание судорожно ищет национальную идею как единственную онтологически надежную опору, которая должна уцелеть под обломками рухнувших идеологических конструкций. Однако национальная идея метафизична по своей природе и поиск ее есть духовный процесс, поэтому нынешний идеологический кризис есть кризис мировоззренческий, связанный с задачей нового духовного самоопределения национального самосознания. И это является самым сложным и непредсказуемым фактором нынешнего национально-исторического выбора.
Попытки форсировать этот процесс, выдвигая в качестве базы нового государственного строительства те или иные, уже отработанные традиционные идеологические формы, не могут что-либо изменить в состоянии общественного сознания, механические подходы здесь неуместны. Так, монархия неприложима к демократии, а советская привычка к социальному равенству несовместима с возвратом к сословному делению общества. И так во всех направлениях… Дополнительную остроту ситуации придает и само историческое время, которое не стоит на месте и не может ждать, когда мы соберемся с мыслями. На неокрепшее, растерянное национальное самосознание хлынул новый поток проблематики – западные мировоззренческие ценности и соответствующие идеологические формулы. Это объективный процесс, который также требует национально-мировоззренческой адаптации. Но совместимы ли новые ценности с национальным архетипом, с традиционными нравственными приоритетами, христианскими по своему звучанию, как в православной России, так и при социализме? Возможно ли перестроить в одночасье национальное сознание по западному варианту, по типу собственнического индивидуализма Дж.Локка или «войны всех против всех» Т.Гоббса? Тот же нравственный вопрос: богатство и бедность – как быть? Как примирить эти вещи, если христианская аксиома о трудности «богатому войти в Царство Божие» многократно закреплена в национальном сознании постулатами социализма?
Таким образом, нынешний государственный кризис есть не просто кризис идеологии, но глубже – национального самосознания, его самоопределения в новых исторических условиях. И здесь можно выделить одно обстоятельство: между национальной идеей как метафизической областью онтологических смыслов и идеологией как эмпирической проекцией этих смыслов в плоскости реальной истории есть обширная область относительно свободных смыслов, которые представляют собой активное поле национального сознания. Это живая область национальной культуры, в которой смыслы национального духа и национальной веры (национальной идеи) органично преобразуются в слово – в формулы национальной идеологии. Поэтому пока национально-культурное самосознание общества лишено внутреннего единства, пока оно разрывается внутренними противоречиями, формирование целостной государственной идеологии невозможно. Иными словами, не устоявшееся мировоззрение как общее просто не может принять форму идеологии как конкретного.
Здесь, в области перехода национальной метафизики в плоскость реальной истории, вступают в сложнейшее и зачастую очень противоречивое взаимодействие две функции национального бытия – национальная вера и национальный разум. Если национальную идею формирует национальный дух (т.е. национальная вера), то идеологию формирует национальный разум, т.е. интеллигенция, осознающая духовные реалии в категориях мысли. И это очень важное обстоятельство для понимания национальной истории в контексте ее идеологических поворотов. Все наиболее серьезные национально-исторические кризисы (смута XVI века, петровские реформы, революции начала XX века, кризис 91-го) были непосредственно связаны с интеллигенцией, пытавшейся найти новые идеологические формы для исторически адекватного выражения национальной идеи. При этом неоднократно подчеркиваемый разрыв между национальной (народной) верой и интеллигентским (часто прозападным, т.е. в какой-то мере «инородным») сознанием почти всегда оказывался таким, что идеологические формулы приобретали смешанный и деструктивный для национальной истории смысл. Стало общим местом винить русскую интеллигенцию во всех подобных грехах. Однако можно найти для нее и некоторые объективные исторические оправдания…
Первое из них определяется самим геополитическим положением России как евразийского и многонационального государства. Россия – есть «синтез цивилизаций», и это накладывает на русское мировоззрение особую транснациональную противоречивость как потребность в наднациональной идеологической форме. Поэтому вненациональное идеологическое смещение (часто понимаемое как вселенскость) есть постоянный фактор самосознания русской интеллигенции.
Второе состоит в объективной необходимости соответствовать историческому времени, пульс которого два последних тысячелетия уверенно задавала Европа. Соответствие ритму времени, христианскому по своему содержанию и заданности, для православной России было принципиальным условием исторической актуализации, поэтому западная ориентация русской мысли являлась необходимым фактором национально-исторического развития. Россия не могла остаться с Азией вне исторического времени: как христианское государство она изначально вписана в христианский контекст истории и есть ее неотрывная составляющая. Здесь русская интеллигенция осуществляла непосредственную связь национального самосознания с общечеловеческой христианской судьбой.
Все эти факторы в целом делают идеологический кризис перманентным явлением русского национального самосознания: диссонанс между национальным разумом и верой становится субъективным двигателем русской истории. Если национальную идею определить как производную от национальной веры, а идеологию – как производную национального разума, то искомая гармония веры и разума в национально-культурном и государственном смысле означает обращение национального разума (т.е. интеллигенции) к истокам национальной веры, и утверждение национальной идеи в качестве главного смысла национальной идеологии. Это тот необходимый акт национального самопознания, без которого невозможно поступательное движение национальной истории; и чем глубже данное духовно-идеологическое самопознание, тем отчетливее и прочнее историческое самоопределение.
Российское общество часто определяют как идеократическое. Это действительно отражает тот факт, что движущей силой русской истории является идея. Именно идея как глубокий метафизический идеал (облеченный в религиозную форму православия), раскрываясь в актуальном национальном самосознании, формирует национальную идеологию и соответствующие формы государственного устройства. Но принципиальная дистанция между идеей и идеологией, нарастая в обществе в виде эмпирических противоречий, каждый раз требует модернизации идеологии и поиска ее новых форм. Смена идеологических форм и есть идеологический кризис. По существу в этом механизме и состоит внутренний алгоритм русской цивилизации, предопределяющий собой известную катастрофичность русской истории.
Однако нынешняя смена идеологических форм очевидным образом затянулась. Национальные вера и разум никак не могут найти друг друга, не могут нащупать общую платформу, общее актуальное время, общие точки новой цивилизационной кристаллизации. Национальное бытие словно распалось на множество фрагментов из разных отрезков национальной истории, разных форм национальной государственности и национально-исторического самосознания. Национальный разум, находясь в полной идеологической растерянности, кажется, уже вообще перестал что-либо понимать и готов снять с себя всякую историческую ответственность за идеологическое самоопределение нации, подчинившись идеологическому хаосу как объективно неизбежному и естественному состоянию общества постмодерна. При этом политика деидеологизации, целенаправленно осуществляемая через СМИ, многократно усиливает идеологическую апатию общества, на корню уничтожая всякие положительные тенденции к его гражданской самоорганизации. В итоге национальное самосознание превратилось в пеструю идеологическую эклектику, лишенную целостного смысла и единой исторической логики.
Причин подобного состояния достаточно много, однако главным фактором идеологической нестабильности общества, безусловно, послужил резкий сброс системы коммунистической идеологии, и безоглядное отрицание советского периода русской истории как постыдной ошибки, которую нужно поскорее забыть. Подобный негативный подход к собственной истории (задаваемый опять же через СМИ) во многом и предопределяет безысходность новых попыток национально-идеологического самоопределения. Невозможно восстановить свою национально-историческую идентичность, если в национальном самосознании отсутствует предыдущий этап национальной истории! История преемственна и непрерывна, вырывая из ее летописи целые главы, мы не можем понять ее смысл, ее логику, ее цель. Тогда мы как бы зависаем в состоянии исторической неопределенности, где распавшаяся цепь времен предстает в виде никак не стыкующихся друг с другом фрагментов: православие и капитализм, язычество и коммунизм, монархия и общество постмодерна, социализм и глобализация… Как осознать все это в единстве смысла, исторической логики и национальной судьбы, если не признать единство национальной истории?!
Однако именно здесь, в вопросе правопреемственности национальной истории, обнажаются самые болезненные противоречия национального самосознания. В общем виде можно выделить три условных идеологических субъекта, активно претендующих на продолжение национальной истории: это дореволюционная государственность начала XX века, в основе которой лежит православная система ценностей; это государственная система социализма второй половины XX века, с коммунистическим идеологическим основанием; и это новая капиталистическая государственность, с неолиберальным, откровенно прозападным идеологическим обликом. Успешное, согласованное выталкивание среднего (социалистического) звена с плацдарма актуальной исторической реальности делает нынешнюю ситуацию принципиально неразрешимой, если не сказать абсурдной: между православной государственностью начала XX века и постиндустриальным обществом начала XXI века не обнаруживается никакой идеологической корреляции. Попытки непосредственно совместить то и другое в форме некой исторической преемственности абсурдны! …В итоге национальная история оказывается в точке распада, в состоянии потери собственной идентичности, под угрозой утраты актуальности национального существования. И то, что данное состояние исторической неопределенности и жесткого идеологического противостояния трагическим образом затягивается, а национальное самосознание никак не может самоопределиться в собственной идентичности, говорит о том, что нынешний кризис носит «высшую категорию сложности» – т.е. является идеологической смутой .
Здесь важно сразу подчеркнуть один принципиальный момент, помогающий понять существо нынешней, во многом искусственно поддерживаемой системной нестабильности. В современной теории нелинейных систем есть понятие странного аттрактора – некой точки кристаллизации, которая, сама оставаясь стабильной, содержит в себе программу выстраивания парадоксальной системы нестабильности («неравновесного порядка»), то есть хаоса, который формируется и наращивается в соответствии с определенной закономерностью .По существу именно таким аттрактором в современной России является постоянно наращиваемое в общественном сознании негативное отношение к советскому прошлому. Данная позиция негативности сама по себе имеет определенные предпосылки к устойчивости в силу того, что, действительно, многое и многих не удовлетворяло в советской системе; и достаточно лишь периодически (через СМИ) напоминать о «темных сторонах» советской действительности, чтобы эта точка зрения сохраняла доминирующее положение в обществе. Эта точка зрения и есть аттрактор, формирующий «системную нестабильность» национального самосознания! На ее искусственную консервацию, как исходную точку отсчета общественного мнения, помимо СМИ, естественно работают и новые идеологические силы: неолиберализм новой русской элиты и, главное, позиция Православной Церкви, имеющей к коммунистическому прошлому свой серьезный счет. Суть парадокса в том и состоит, что два исторически легитимных субъекта национальной идеологии (православие и коммунизм) заключены в замкнутый духовно-психологический парадокс взаимного отторжения, который, как некая условная матрица идеологической нестабильности, вновь и вновь возвращает Россию к рубежам реальной исторической нестабильности 1917 года! В то время как сомнительные субъекты чуждой русскому духу западно-либеральной идеологии полновластно руководят управляемым хаосом нынешней российской действительности…